Мастопексия у Дмитрия Александровича Мельникова. Спустя две недели после операции

𝓑сем привет, дорогие друзья!

   Две недели - это мало или много? Полмесяца. Быстро или долго? Именно столько прошло времени после моей операции. За это время я успела о многом подумать, и нарефлексировалась, пожалуй, сполна; а раз в одном из постов я уже как-то обмолвилась, что посты свои воспринимаю как заметки в дневнике - что ж, пишу очередную, чтобы зафиксировать наиболее яркие моменты, чтобы не предавать забвению те мысли и чувства, что бушевали и продолжают бушевать в моей груди.

   По приезду в Петербург душа моя постепенно стала униматься, предвкушая заместо красочных посещений клиники будничную обработку швов на дому. Компрессионное бельё я расстёгивала с опаской, загодя боясь потом неправильно его застегнуть и зафиксировать грудь не в том положении. В таком случае вызывала в памяти образ доктора, спокойным голосом и ровным тоном объясняющего, как это правильно делать, где должна быть резиночка - край белья, как затягивать липучку... и становилось спокойнее. Итак, расстёгиваю...

Синяки уже жёлтые, и я их практически не замечаю)

   Первое время обработка шла без особых проблем: распечатываю марлевые салфетки, обильно смачиваю трёхпроцентной борной кислотой и прохожусь по швам - ничего необычного, но двадцать восьмого октября салфетка словно прилипла к правой груди, не желая отходить. Полив место "склейки" спиртом и наконец отделив от себя марлю, обнаружила на ней сукровицу, а под грудью (с помощью зеркала) - плотную корочку, из-под которой из-за этой экзекуции выделялась жидкость. Памятуя о том, что на последнем приёме в Москве мы с доктором условились, что в этот день я присылаю ему фотографии швов, перед этим приняв долгожданный душ, решила всё же с этим повременить, отложив до того времени, когда всё заживёт (ведь доктор говорил о том, как важно, чтобы в свежие открытые ранки не попадала вода!), отправив Дмитрию Александровичу фото после одной лишь обработки швов, описав проблему с салфетками и корочкой на месте шва, разглядев также маленькие прозрачные ниточки вокруг сосков. Доктор ответил, что швы выглядят хорошо; с ниточками делать ничего не надо, главное - чтобы не было синих, а эти - не беда, вскоре отвалятся сами, а насчёт корочек сказал, что не принимать душ пока - идея здравая, и посоветовал обрабатывать их Левомеколем, чтобы те размягчились и перестали "магнитить" к себе салфетки. Следующий виртуальный осмотр - первого-второго ноября, а пока направляюсь в аптеку за спасительной мазью.

Сукровица на салфетке

Левая грудь

Правая грудь

Одна из ниточек. Левая грудь

   Вернувшись с ней домой, принялась за обработку швов заново: легла на кровать, расстегнула липучку, затем молнию, после чего принялась снимать каждый крючок с петелек, один за другим - раз, два... - почему я так волнуюсь? Я ведь уже делала это и раньше! - ...три... - нет, решительно не понимаю, отчего так сильно бьётся сердце, ведь только и надо же, что протереть швы антисептиком и нанести мазь! Это же быстро и совсем не больно! И когда я наконец сняла крючок с последней, четвёртой петельки, то поняла наконец, что же со мной. Ведь я впервые после операции дотронусь до своей груди пальцами, не через салфетку или пластырь, не через компрессионку, а так - кожа к коже, и мурашки побежали по телу. Я ведь никогда до этого не проявляла к этой части своего тела никакого внимания, будто бы отторгая её на всех уровнях восприятия. Не хотелось её ни видеть, ни ощущать, никаким образом с ней не взаимодействовать: мылась не глядя на неё, лифчик надевала также, никогда не трогала, не касалась и не хотела, ведь каждый раз, видя её или вспоминая о том, какая она, испытывала такой стресс, что проще было запретить себе испытывать к ней интерес в принципе, чем пытаться смириться и принять её такой, какой она была. Я никогда не могла никому открыться: было страшно. И неприятно, что она такая... странная. Не такая, как у других в моём возрасте. В одежде она выглядела ещё ничего, в сочетании с талией так вообще отлично, но я знала правду, и она больно ранила меня и моё самолюбие. Я никогда ни перед кем не откроюсь, и никто не полюбит меня такой, какая я на самом деле, потому что я не дам никому увидеть это. Я стану неуязвимой к насмешкам, потому что скрою свои уязвимости, и никто не сможет расковырять мои раны. Откажусь от близости, чтобы не пришлось испытывать боль разочарования...

   И вот я здесь. Лежу на кровати с расстёгнутым компрессионным бельём и потеющими ладонями. Простите мне эти физиологические подробности! Но раз уж взялась описывать всё как есть - продолжу рассказывать как на духу.

   Дрожащими руками прошлась проспиртованной салфеткой по швам, осознавая, что дальше - самое волнительное. И страшное. Я лицом к лицу встречусь с собой. И своими демонами, что сидели в моём сознании глубоко, выбираясь из него в самые неожиданные моменты. В такие как этот, например.

   Беру уже открытый заранее Левомеколь. Как же колотится сердце. Надо же, кто бы мог подумать... Выдавливаю на палец горошинку. Смотрю, как она тает на тёплой коже. Медлю. Стараюсь дышать глубоко и размеренно. Подношу палец с мазью ко шву... щекотно! Это было настолько неожиданно, что нервное напряжение, копившееся во мне, превратило нервный смешок почти в истерический смех. Не больно, не страшно - щекотно! И почему-то защекотало где-то внутри грудной клетки, будто сотни бабочек вдруг взлетели, замахав крыльями. И никаких демонов.

   В движениях, которыми наносила Левомеколь, была забота, которой я до этого не проявляла к своей груди. Почему-то только сейчас ощутила щемящее чувство досады за то, что так долго не любила себя целиком. И счастье, потому что к двадцати трём годам я наконец начинаю обретать гармонию со своим телом. Вот эта грудь - моя. И я люблю её. Теперь мне предстоит долгий путь знакомства с собой заново. Чувствую себя как первоклашка среди старшеклассников: все уже знают, что и как хотят, что им нравится, а что - нет, а я лишь начинаю осознавать, кто же я такая в принципе. Но мне нравится это. Я хочу пройти этот путь, не пропустив ни одного шага. Моя история только начинается!

   Спасибо, что были со мной в этом посте! Всех обнимаю и целую в обе щёки)

𝓑аша Женя.