Кто есть кто: 8 пластических хирургов.

По количеству практикующих пластических хирургов город сегодня вполне сравним с бразильской альма-маcтер этой индустрии. Выбрать, кому доверить свой единственный нос, становится сложнее. Мы составили рейтинг лучших.

 Хотя пластическая хирургия кажется городским новообразованием (безусловно, доброкачественным), существует она здесь полвека. Но в 1960-е доступ к услуге имели только избранные. Очереди в Институт красоты на Гороховой тянулись годами, а неофициальные цены на операции формировались рыночным способом: дикий спрос рождал соответственное предложение. Без конкуренции и обратной связи (до изобретения Интернета еще нужно было подождать) в этой отрасли наравне с профессионалами цвели и пахли диэтиловым эфиром разного масштаба аферисты. 

В начале 1990-х, воодушевленные Цоем, перемен потребовали студенты медвузов. Специальности «пластическая хирургия» тогда не существовало, но неформальный батл за освоение диковинной профессии был открыт Первым медом и Военно-медицинской академией. В первом гордились глубоким погружением в узкую специальность, например лора, во втором мыслили системно, всему учились понемногу и равнялись на Леонардо да Винчи.

 Противостояние обострилось с приходом нескольких выпускников СПбГМУ имени Павлова в одиозную клинику на Гороховой. Под предводительством местных врачей, через скальпели которых прошли тысячи заслуженных, народных и номенклатурных, они с юношеским энтузиазмом взялись осваивать подтяжки и маммопластику. ВМА тем временем приняла на своей территории американских хирургов для обмена опытом. После обескураживающего знакомства с возможностями пластики окрыленный новыми знаниями профессор Академии сформировал в 1991 году собственную клинику пластической и реконструктивной хирургии, куда позвал лучших учеников. 

Затем случился кризис 1998 года. Поток желающих омолодиться на Гороховой резко иссяк, и состав клиники разошелся, как непрочный шов. Кто-то из старой гвардии исчез с радаров полностью, кто-то открыл собственное маленькое дело, надеясь, что костяк верных пациентов пропасть не даст. Но только недавние выпускники — и Первого меда, и ВМА — продолжили развиваться. Стажировки, симпозиумы, мастер-классы, практика ради практики — и через пятнадцать лет именно они вошли в золотую сборную пластических хирургов города.

 Правда, гастролирует этот состав исключительно поодиночке. Собрать в одном кадре всех хирургов оказалось непосильной задачей: пока один прореживал очередь записавшихся к нему на операцию в Москве, другой выступал на десятом симпозиуме эстетических хирургов в Чикаго. И тем не менее теперь дрим-тим в одном материале и без халатов. Встречайте!

          Игорь Кузнецов 

Игорь Кузнецов Ведущий пластический хирург клиники «МЕДИ на Невском» сотрудникам не только коллега, но и доктор: на операции они записываются именно к нему. Кроме пластической хирургии Кузнецов свободно чувствует себя в травматологии и трансплантологии. Своей первой учительницей называет Аллу Александровну Лимберг, представительницу большой врачебной династии, которая посвятила жизнь тому, чтобы возвращать людям лица: с 1976 года она (на общественных началах!) возглавляла Центр по лечению пострадавших с сочетанной черепно-лицевой травмой — одной из самых трудных в неотложной хирургии. Ринопластику Кузнецов оттачивал у немецкого доктора Вольфганга Губиша, а в маммопластике совершенствовался у знаменитого профессора Акселя-Марио Феллера. 

ЦИТАТА: «Я больше всего люблю ринопластику — за то, что эта операция творческая, а ее результат всегда получается максимально индивидуальным и подходящим конкретному пациенту».

                                        Денис Агапов

Главный врач клиники MEDICI — из первомедовцев выпуска середины 1990-х. Как студент кафедры отоларингологии, был убежден, что главное для любого органа — его функциональность. Лоры традиционно считают, что и нос-картошка всем хорош, если вольно дышит человек. Но вписаться в концепцию пластической хирургии «красота не в ущерб здоровью» Агапову помогли дежурства на кафедре челюстно-лицевой хирургии (бок о бок с Артуром Рыбакиным), где преподаватели настаивали: эстетика comes first. С тех пор доктору удается блестяще балансировать между полярными представлениями о хирургии. Хотя, по его признанию, учиться этому равновесию приходилось самому, по крупицам извлекая знания из разных дополнительных курсов. Только базовых образований у Агапова три: кроме ухо-горло-носа это микрососудистая хирургия и челюстно-лицевая. Плюс не меньшая по значительности, чем второе высшее, стажировка у Жильбера Трените — президента Европейской академии лицевой и пластической хирургии. Сейчас Денис Генрихович в перерывах между операциями читает курс по ринопластике в своем родном вузе. Пропитавшись лекторским терпением, на консультациях он дает исчерпывающую информацию — с картинками и собственноручно исполненными схемами. После этого остается либо срочно записаться на операцию, либо сдать зачетку и получить пять по предмету. 

ЦИТАТА: «Как только ученик „отпочковывается“ от тебя, начиная самостоятельную работу, он становится твоим конкурентом. Одного результата можно достичь разными способами, так что каждый выбирает свой метод, который понятнее или лучше ложится на душу. Пластическая хирургия — не путь единомышленников, так что мы все одиночки».

                                      Артур Рыбакин

Годом раньше другого нашего героя, Дениса Агапова, окончил Университет имени Павлова. Вдохновил однокурсников на занятия пластической хирургией и крестовый поход на Гороховую. Когда крепость была взята, проработал в старейшем центре пластической хирургии еще несколько лет, после чего ушел в самостоятельное плавание, учредив клинику СПИК. После участия в первом реалити-шоу о пластической хирургии «Формула красоты» на канале ОРТ, где пациентов делали неотразимыми в режиме онлайн, проснулся конфидентом всех знаменитостей страны. Делать носы к Рыбакину потянулись участники «Песни года». Сам хирург работать с селебритис не любит: «Претензий больше, а денег стараются заплатить меньше», однако считает, что «управляемая известность» — штука полезная и служит на благо его клиники. По крайней мере, словосочетание «рыбакинская школа ринопластики» знает теперь любой поисковик. Впрочем, к Интернету врач относится скептически, рассказывая, как несколько лет назад группа визитеров предлагала всего за три тысячи евро в месяц обеспечить ему отсутствие негативных отзывов на форумах пациентов. Сэкономленное на Интернете время Рыбакин потратил на большую науку, проведя робот-ассистированную операцию при помощи системы DaVinci и разработав метод омоложения тканей с помощью теломерных последовательностей ДНК. 

ЦИТАТА: «По моему опыту, моделирование прямо на консультации — плохая идея. Бывает, человек говорит: „А давайте две горбинки сделаем. Хм, смешно получилось! А если поизящнее? А бабушке моей можете смоделировать? Она за дверью сидит, бабушка, заходи!“. Хирург вообще находится на передовой, куда может занести самых удивительных созданий. Поэтому у всех нас есть под столом тревожная кнопка, как в банке».

                                        Ирина Хрусталева

Специальность «пластическая хирургия» появилась на факультете последипломного образования в Первом меде в 2011 году. Кафедру возглавила Ирина Хрусталева, доктор медицинских наук с массой титулов. Например, она — секретарь Международного общества эстетических пластических хирургов (ISAPS) в России, не говоря о «простом» членстве во всех возможных ассоциациях. Хрусталева сама оперирует в клинике «Академия» и, несмотря на отсутствие четкой специализации, отдает неявное предпочтение эндоподтяжке лица. Но главный респект от коллег и бывших учеников Ирина Эдуардовна заслужила за ежегодную конференцию, которую кафедра каждый июнь проводит совместно с ISAPS. Во время нее лучшие доктора мира оперируют на глазах у студентов и российских коллег, полностью вскрывая смысл поговорки про сто раз услышать и один увидеть.

 ЦИТАТА: «Никогда не буду делать другим людям то, что считаю неприемлемым для себя как для пациента. Свое лицо я могла бы доверить двум-трем российским коллегам, которых искренне уважаю. Надеюсь, это доверие взаимно»

                                  Анатолий Белоусов

67-летний профессор ВМА — тот самый герой, открывший на базе прогрессивной ЦМСЧ-122 Центр пластической и реконструктивной хирургии. В 1988 году его, как лауреата Государственной премии СССР за достижения в микрохирургии, рискнули отправить в США для знакомства с капиталистическими инновациями. Врачи в Луисвилле, в том числе тогдашний президент американского Общества реконструктивной микрохирургии Джозеф Кутц, показали все без прикрас, включая отделение пластической хирургии. И согласились приехать на неделю в СССР, чтобы на волне perestroika показать свои умения русским студентам. С тех пор 122-я медсанчасть — «побратим» госпиталя в Кентукки. Сам Белоусов, специалист по реконструктивной хирургии (его диссертация была посвящена огнестрельным ранениям), осваивал пластическую бок о бок с учениками в своем Центре. Через двадцать лет, весной 2011 года, тот прекратил свое существование. Теперь профессор пишет книги, преподает на кафедре пластической и реконструктивной хирургии Северо-Западного государственного медицинского университета имени Мечникова и по настроению оперирует. 

ЦИТАТА: «Страх перед хирургами — совершенно нормальное чувство, близкое к чувству самосохранения. Лучшей рекламой для любого врача станет уже прооперированный пациент, который может рассказать о том, что пережил. Ищите таких».

                                         Павел Куприн

С 1993 года выпускник ВМА начал работать в Центре реконструктивной и пластической хирургии Анатолия Белоусова. И хотя державинское «Победителю ученику» профессор не декламировал, зато использовал в своих книгах многие наработки из семидесяти научных статей Куприна. Одна из последних идей доктора, пока не вошедшая в учебники, — восстановление тонких волокон, так называемых куперовских связок, которые тянутся через ткань молочной железы. Если они разорваны, ничто не удержит грудь после подтяжки от демарша: через пару лет она неизбежно опустится снова. Зная об этом, Куприн формирует специальные фиксаторы из соединительной ткани. В 2009 году доктор внезапно оказался в разде- ле светской хроники, выиграв премию в области красоты и медицины. А после открытия в 2011 году клиники собственного имени хирург сделал ее учебно-клинической базой Медицинского университета имени Мечникова: теперь врачи с кафедры пластической хирургии, где Куприн состоит доцентом, проходят стажировку и обучение именно у него. 

ЦИТАТА: «Главное для меня — человеческие взаимоотношения. Пойти навстречу и сделать скидку пациенту, который в этом нуждается, — это не благотворительность, а здравое решение».

                                   Виталий Жолтиков

Представитель пятой генерации пластических хирургов города. Не застал в силу возраста пик противостояния двух врачебных школ и полностью игнорирует кастовость обеих: окончил Медуниверситет имени Павлова, ординатуру прошел на медфаке СПбГУ, а работать стал в Академии имени Мечникова. Надо думать, метод «с вуза по нитке» себя оправдал: к своим тридцати восьми годам Жолтиков членствует во всех важнейших мировых ассоциациях пластических хирургов (и еще бонусом — в российском Обществе герниологов, специалистов по грыжам), три года назад открыл собственный медицинский центр Atribeaute Clinique, а прошлым летом организовал в городе международный симпозиум «Продвинутая эстетическая хирургия груди».

 ЦИТАТА: «Отказать пациенту можно по многим причинам, иногда по самой простой: приходится убеждать человека, что у него все в порядке и он прекрасно выглядит».

                                       Вадим Брагилев

Сейчас он доцент кафедры пластической хирургии в Академии имени Мечникова, который выучил многих студентов, в том числе собственного сына: ординатор Брагилев-младший уже практикует вместе с отцом. А сам Вадим Алексеевич набирался разума с 1980-х у профессора Белоусова. После окончания Военномедицинской академии и работы на кафедре травматологии и ортопедии отправился служить гарнизонным врачом на базе дальней авиации. Брагилев был одновременно хирургом, кардиологом, невропатологом и, разумеется, психотерапевтом для каждого, кто заходил в его кабинет. Зато теперь девиз «Пластический хирург — больше, чем врач» он несет со знанием дела. Например, умеет моментально разоблачать залетевших на консультацию дисморфофобов. Ноу-хау доктора — при подозрении на эту напасть попросить пациента принести одну-единственную картинку «идеального носа». Дисморфофоб с заданием не справится: ему нравятся любые, кроме собственного. После «полевых учений» Брагилев сосредоточился на микрохирургии кисти — тонкой, мелкой, кропотливой работе с оптическим увеличением, которая «формирует мозги». В 1995 году прошел сертификацию по применению биоразмерных систем при увеличивающей маммопластике, а двумя годами позже — курс по реконструкции молочной железы. И хотя затем было еще множество сертификатов, дипломов и патентов по разным хирургическим направлениям, похоже, что операции на груди остались его отдушиной: «Маммопластика — одно из немногих вмешательств, где результат виден сразу. Но моя задача — предвидеть те трансформации, которые неизбежно произойдут с течением времени». Со временем у хирурга отношения отличные: основанной им и его однокурсниками клинике «ГрандМед» в следующем году исполнится пятнадцать лет. А дружбе с коллегами — тридцать. 

ЦИТАТА: «Студентами мы с моими нынешними коллегами могли ночи напролет говорить о лоскутах и сосудах. Ничего не изменилось. Теперь мы — клиника с коллективным мышлением, союз равных. Есть кому подстраховать и с кем посоветоваться. Это куда лучше, чем вариться в собственном соку»

Вот такие у нас замечательные хирурги и Артур Рыбакин в их числе,это очень приятно знать!А кто побывал в его руках,приятно в двойне!